В конце весны Интернет разразила новость о смене вокалиста немецкой готик-метал группы Lacrimas Profundere. На смену Робу пришел мексиканец Джулиан Ларре (Julian Larre), мгновенно оказавшийся в центре внимания. Что не удивительно, ведь отец-основатель коллектива Оливер Николас Шмид в своем обращении к публике пообещал возвращение к истокам, а нового солиста сравнил с собственным братом и по совместительству первым фронтменом «лакримасов» Кристофером.
Несмотря на плотный график, Оливер нашел время, чтобы пообщаться с корреспондентом журнала Eatmusic Анастасией Яхонтовой, и наконец расставил все точки над «i», рассказав об истинных причинах изменений в составе.
ЕМ: Привет, Оливер! Последний раз мы общались всего несколько месяцев назад, когда вы готовились к приезду в Россию. Но за последнее время многое произошло, поэтому я не могла упустить шанс помучить тебя вопросами снова. Как часто тебе вообще приходится отвечать на интервью?
Оливер: Привет! На самом деле не очень часто. Я получаю несколько запросов после релиза альбома и когда мы начинаем выступать в новых странах, на фестивалях или просто едем в большой тур. Во время подготовки нового материала я предпочитаю концентрироваться только на музыке.
ЕМ: Тогда стоит отметить, что для нас большая удача, что ты смог выкроить время и ответить на наши вопросы. Начнем с последних новостей об уходе Роба. Скажи, были ли у тебя в прошлом мысли о том, что тебе когда-нибудь придется выбирать третьего вокалиста для Lacrimas Profundere?
Оливер: Если быть честным, то да. У нас были некоторые разногласия около пяти или шести лет назад, но я сделал глубокий вдох-выдох и продолжил свое дело, как ни в чем не бывало. В 2016-м я стал ощущать, что Роб перестал быть счастливым в составе Lacrimas Profundere, а точнее в музыкальном мире, в котором живет группа со дня ее основания. Тогда я стал думать о том, что другие участники, включая и самого Роба, должны принимать больше участия в создании и написании песен. Впервые мы пошли в студию и начали обсуждать вместе все мои демо. Каждый был вовлечен в процесс, и в итоге парни выбрали те треки, над которыми я бы в жизни не продолжил бы работу, и отвергли те, которые могли бы стать отличными композициями для нового альбома. Как результат, мы получили Hope Is Here. Крутая пластинка, на мой взгляд, но не самая лучшая из тех, что мы выпускали до этого.
ЕМ: И что же помогло принять финальное решение?
Оливер: Весь прошлый год Роб метался между выбором уйти или остаться, потому что для него было нелегко решиться взять и бросить все после 10 лет. Для меня «звоночком» стал момент, когда мы сидели в студии, обсуждали новые демки, идеи, музыкальное направление, и я почувствовал, что Робу все это уже не интересно, он перегорел. Это было похоже на немецкую сборную по футболу на последнем Чемпионате мира, который проходил в твоей стране, кстати. Вот тогда и было принято окончательное решение: или все, или ничего. Крайне тяжело осознавать, что мы больше не можем продолжать играть в прежнем составе.
Можешь мне поверить, самым простым решением было бы просто оставить все, как есть, потому что теперь я должен обзванивать всех своих партнеров, просить друзей помочь мне, согласовывать все изменения с лейблом и агентами. В конце концов теперь я не могу потерять и всех вас, нашу потрясающую публику, которая поддерживает нас все эти годы. С другой стороны, если не сделать это сейчас, группа просто перестанет существовать. Ты не можешь закрывать глаза и игнорировать вещи, которые происходят вокруг. Группа – мой ребенок, это является важной частью моей жизни еще с 1993 года, поэтому я не могу стоять в стороне, пока одно неправильное решение принимается за другим.
ЕМ: Спасибо тебе за откровенный ответ. Расскажи, пожалуйста, о Джулиане. Как вы познакомились?
Оливер: Хм, он немного говорит по-немецки, когда-то жил в Германии и теперь переехал в Хельсинки. Как мы с ним познакомились? В 2017 году во время нашего немецкого тура Роб впервые заговорил о своем желании уйти из группы. Месяц спустя, когда мы были в Испании, состоялся долгий и серьезный разговор, после которого мы решили взять перерыв на полгода. Для меня это было крайне сложным решением, потому что моей личной целью является выходить на сцену и играть каждый день, если это возможно. Но я побоялся начинать подбирать новых участников, включая вокалиста, так что я просто остался дома сочинять новые песни для предстоящего альбома. Мы вообще не общались друг с другом два или три месяца, пока не поехали выступать в Дубай. Идея состояла в том, чтобы зарядить наши батарейки, но блин… мои еще не опустели.
Пока остальные отдыхали, я сидел и просматривал всяческие видеоклипы на YouTube. Ты знаешь, я всегда был поклонником творчества Asking Alexandria. И тут я нашел кавер на одну из их песен, исполненный Джулианом. Я обалдел и стал смотреть другие его работы, он исполнял HIM и Avenged Sevenfold. Его голос и харизма поражали воображение, но я все еще надеялся на то, что у нас все наладится после перерыва, поэтому я не стал ему писать.
ЕМ: А другие кандидатуры на роль нового вокалиста у тебя были?
Оливер: Это очень простой вопрос на самом деле. Я всегда доверяю первому впечатлению. Так было, когда я нашел Роба, так случилось и в этот раз. Конечно, мы устраивали прослушивания, но непонятно зачем, потому что подходящая кандидатура уже была найдена. Если быть честным, был и второй вариант, но Джулиан оказался сильнее в экстремальном вокале, поэтому я выбрал именно его.
ЕМ: Ты неоднократно говорил о том, что Джулиан очень похож на твоего брата. Расскажешь чем?
Оливер: Голос Джулиана насколько натренирован, что он может одновременно звучать и как М. Шадоус, и как Вилле Вало. Я уверен, что многие пытались найти о нем информацию в Google после того, как его объявили новым вокалистом, но нельзя недооценивать кого-то, если вы никогда его не слышали исполняющим наши песни. В июне мы впервые выступили вместе в Вене, видео всех песен оттуда есть в сети. А на прошлой неделе мы отыграли на крупнейшем готическом фестивале M’era Luna, где каждый нам говорил о том, как этот парень похож на Кристофера, никто не мог поверить своим ушам. Собственно, я тоже был поражен, когда получил первые демки, где Джулиан исполняет наши старые песни. Что касается главного сходства, то это, безусловно, харизма!
Первое выступление Джулиана в составе Lacrimas Profundere:
ЕМ: Насколько я знаю, вы решили возвращаться к истокам. Расскажи немного о новом альбоме и новых песнях.
Оливер: В этом году мы празднуем свое 25-летие в музыкальном шоу-бизнесе. Именно поэтому пришло время показать людям, что мы все еще живы и способны играть дум, как и на дебютном альбоме Burning: A Wish, который открыл перед нами все двери. Но новый материал будет не без нотки мрачного готик-рока, который звучал на Antiadore. Ты же понимаешь, что если у тебя есть такой вокалист как Джулиан, который хорош в различных музыкальных стилях, ты просто обязан использовать его потенциал.
ЕМ: То есть полностью в дум вы не возвращаетесь?
Оливер: Конечно, мы не вернемся назад на 10 или даже 15 лет назад, потому что тогда мы были на моложе на 10-15 лет и были совсем другими людьми с иными прическами и даже весом (смеется). Это больше смахивает на «давайте перенесем звучание Lacrimas Profundere и наши истоки в 2018-й». Мое правило: не думать и не говорить слишком много, песня решит все за тебя. Это мое отношение к искусству, музыка и ее красота не нуждаются в описании словами. Правда, я давно не ощущал себя так легко.
ЕМ: А что скажешь по поводу будущих сетлистов? Какая музыка будет преобладать?
Оливер: Это разорвет мне сердце, если мы будем выходить на сцену, но не играть такие песни как Again It’s Over, Ave End, My Release in Pain, My Mescaline. Именно поэтому я не согласился играть в одной немецкой группе, хотя они звали меня в качестве гитариста. Да, и сам Джулиан убьет меня (смеется), потому что ему очень нравится наша классика.
ЕМ: А можешь рассказать, почему последнее время вы в меньшем количестве играли песни с альбомов Hope Is Here и Antiadore?
Оливер: Всегда не просто выбрать песни для следующего тура или фестиваля. Как я уже сказал, группа существует уже 25 лет, так что у нас немало песен за плечами, а время выступления на фестивале составляет всего 40 минут или 80 – если ты являешься хэдлайнером. Мы стараемся совмещать классику и те песни, которые люди хотят от нас услышать, но ты не можешь сыграть всё за одну ночь. Тем более что я сам не очень люблю Hope Is Here.
ЕМ: Насколько мне известно, твой брат Кристофер принимает участие в записи нового альбома. Ты неоднократно говорил о том, что Крис никогда не заменит Роба. Изменилось ли что-то сейчас? Может быть вы запишите какой-то бонус к 25-летию группы со специальными гостями?
Оливер: В данный момент мой брат Кристофер, наш продюсер Кохле, Джулиан и я обсуждаем название и обложку нового альбома. Также каждый день мы прослушиваем новые демо, а Крис пишет тексты песен. Двойняшки Клеа и Стил также помогают c подготовкой, а мои друзья Крис Хармс (Lord of the Lost) и Тобиас (Ewigheim / The Vision Bleak) исполнили свои версии для очередных демо-версий. Если мы говорим об альбоме и приглашенных гостях, то нет, так как мы хотим сосредоточить все внимание на Джулиане. Тем более что у Кристофера есть постоянная работа, у него банально нет времени на перелеты во Франкфурт, где расположена студия, в которой мы в этот раз записываемся.
ЕМ: А вы не хотели бы добавить немного женского вокала?
Оливер: Женского вокала? Вау, это звучит очень круто! Я должен обсудить этот момент на нашей ближайшей встрече в студии.
ЕМ: Также было бы интересно услышать больше инструментов, что думаешь?
Оливер: Нет, это уже пройденный этап. У нас уже были и арфы, и скрипки, и флейта на ранних записях. Но, знаешь, лучше делать хорошо то, что мы и так умеем, а это готическая рок-музыка.
ЕМ: Чем вдохновляешься при написании песен для нового альбома?
Оливер: (Смеется) Мне нужны только бургеры, пиво и гитара в комнате. И все. Хотя нет, мне нужен еще мой iPad, чтобы я мог параллельно что-то записать. Когда у меня появляется идея, все прочие звуки типа ударных, клавишных и даже слова возникают в голове сами собой. Я доверяю своему воображению. Я не планирую что-то сделать, все происходит само, это идет от сердца. Или из живота полного гамбургерами. (Смеется).
ЕМ: А кумиры в музыкальном мире у тебя есть?
Оливер: В последнее время я чаще всего слушаю Fjört, любовь на все времени Anathema, а также, конечно, Paradise Lost и Katatonia. Кажется, мои предпочтения абсолютно не меняются. Слушая музыку других групп, я нахожу в себе силы написать что-то свое.
ЕМ: Чем еще занимаешься, кроме записи нового альбома и подготовкой к концертам? Когда мы наконец услышим новые песни?
Оливер: Как я уже сказал, мы только что отыграли на главной сцене фестиваля M’era Luna, записываем новый альбом и не планируем что-либо выпускать до ноября. И да, в марте 2019-го мы возвращаемся в Россию!
ЕМ: Это здорово, обязательно будем ждать! Что-то еще скажешь напоследок нашим читателям и своим поклонникам?
Оливер: Для начала я хочу поблагодарить тебя за это интервью и твою помощь нашей группе, а также спасибо всем, кто прочитал его. Мы благодарим каждого за поддержку и возможность делать то, что мне нравится больше всего на свете – играть музыку. Ваш, Оливер Николас, Lacrimas Profundere.
