Февраль – последний зимний месяц, когда самое время начать думать о грядущей весне. Может быть, именно поэтому детище виолончелиста Павла Сербина оркестр старинной музыки Pratum Integrum (Пратум Интегрум) традиционно отмечает свой день рождения в феврале.
В этом году праздничный концерт состоялся 08 февраля в Соборной палате Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Оркестру – 16 лет. Дата – не круглая, но хорошая: степень двойки и степень четвёрки, а еще хоть и неполное, но почти совершеннолетие, когда молодой организм начинает взрослеть, ощущая собственное место в этом запутанном суетном мире, когда встаёт на ноги и начинает совершать хоть и самостоятельные, но порой странные поступки. Шестнадцать лет назад пылкость и молодость Павла Сербина в сочетании с мудростью более опытных коллег и поддержкой приглашенных оркестрантов позволили коллективу взять отличный старт.
Спустя годы главный результат для «Пратума», пожалуй, его нынешнее состояние взлёта, востребованности и безусловного уважения коллег. Как представляется, это достижение и немалое, ведь столько лет на одном энтузиазме не проедешь, а лёгкость и романтика шестнадцатилетней давности, очевидно, сменилась гигантским опытом и зрелостью мышления. Иначе говоря, выглядящее претенциозным амбициозное празднование некруглого дня рождения обоснованно и оправданно.
«Большой барочный концерт» — так озаглавил своё выступление оркестр. Цель проста – исполнить в рамках одной программы наиболее выразительные пьесы. Концерт Pratum Integrum 08 февраля в Соборной палате был основан на произведениях композиторов исключительно немецкой школы.
Открыл концерт Иоганн Себастьян Бах. Вниманию слушателей была представлена выполненная художественным руководителем оркестра Павлом Сербиным транскрипция Итальянского концерта для скрипки, струнных и basso continue. Солирует концертмейстер оркестра Сергей Фильченко, фактически он же незримый дирижёр оркестра. Эмоциональность исполнения – та же дирижёрская палочка. С противоположного фланга посреди коллег, первый среди равных исполняет свою партию сам Павел Сербин. Оступиться невозможно!
Бах развивает концертную структуру, в частности, трехчастное циклическое строение, основанное на контрасте частей. Динамичная мелодичность Allegro, подчеркнутая звонким клавесином Ольги Филипповой, не даёт отдышаться. Соло Фильченко – сама экспрессия. Но вот быстрая первая часть сменяется медленной второй. Звучание аскетично. Всё лишнее отошло на второй план. Солирующая скрипка плачет, а аккуратные щипки на альтах лишь аккомпанируют, создавая полупрозрачную подложку. Благородное неторопливое Andante даёт слушателю возможность осмыслить услышанное в преддверии виртуозной третьей части.
Presto – это опять динамика, постоянное перехватывание инициативы и, как следствие, захватывающая тревожность. Опираясь на опыт итальянских мастеров, Бах стремился облегчить фактуру концертов, освободив ее от излишней полифонической сложности за счёт обогащения мелодически оправданными элементами народной музыки. Павел Сербин аккомпанирует, в то время как на передний план выходит великолепное соло квартета скрипачей в составе Сергея Фильченко, Марии Калужских, Дмитрия Лепехова и Марины Катаржновой. Лишь самый финал – это твёрдость позитива и яркий свет.
Итальянский концерт Баха сменяет Оркестровая сюита ре минор Георга Филиппа Телемана. Ещё несколько десятилетий назад незаслуженно подзабытый композитор вдруг стремительно набирает популярность. Его имя знают. Его произведения хотят слышать. Им восхищаются вновь и вновь. Жанр оркестровой сюиты изначально предполагает чередование танцевальных номеров, что позволяет воплотить принцип взаимодополняющей контрастности частей цикла, из которых каждая представляет собой единый, цельный и законченный музыкальный образ, а потому монументальная шестичастность сюиты слушателей совсем не пугает.
Неторопливую вначале Ouverture сменяют наслаивающиеся, догоняющие друг друга, пересекающиеся партии скрипок и альтов, а им на смену спешат пританцовывающее Rondeau и прямо следом вальсоподобное Irlandoise. Скарамуши, а телемановская сюита ре минор именно про них, – персонажи итальянской комедии масок и яркий пример такой всесторонней оркестровой игры, дающей возможность насладиться как сольным, так и групповым музицированием. Важно, что эмоциональная насыщенность структуры не пошла в ущерб танцевальной природе сюиты. Не просто же так части с характерными программными названиями близки традиционным типам танцев (сарабанде, жиге, менуэту и другим).
С другой стороны, танцевальные части приобретают значение концертных пьес, выражающих те или иные душевные настроения. Слушая часть за частью, не устаешь восхищаться, как в условиях, в общем-то, деятельности на заказ, Телеману удавалось творить. Это удивительный композиторский профессионализм! А способность воспроизведения авторской мысли или, по крайней мере, её яркой интерпретации – достижение уже оркестра Pratum Integrum.
Джованни Антонио Брешианелло, как можно судить по имени и фамилии, – далеко не немец. Несмотря на влияние на музыку Брешианелли великого современника – Антонио Вивальди, всё же близость к творчеству немецких коллег колоссальная. Концерт соль минор для скрипки, гобоя, струнных и basso continue становится одной из кульминаций концерта. Первая часть, даже являясь allegro, по меркам барокко – стремительна и быстра. Струнные подыгрывают гобою Светланы Усачёвой, но всякий раз, настигая, уже буквально наступая на пятки, в последний момент уступают и отстают.
Вторая часть, обозначенная как Grave, ультрамедленная. Это сама поющая скорбь с драматическим замедлением в самом финале. А вообще гобой по матовости и приглушённости звучания – ярчайшая антитеза струнному большинству. Между тем, согласно канонам медленная средняя часть – лишь предтеча подвижному и напряжённому, волнующему и волнительному заключительному Allegro. В какой-то момент Сергей Фильченко на сцене один. Конечно, оркестранты остаются на своих местах, но их будто бы и нет. Они отступают на задний план, предоставляя солирующей скрипке говорить за себя и за того парня.
Неторопливо церемонный Концерт ре минор для лютни, струнных и basso continue Иоганна Фридриха Фаша – не самое исполняемое произведение, и тем интереснее его слушать и слышать. Глуховатый интимно-домашний звук барочной лютни, призвуки и как будто вновь обретённые обертона придают звучанию средневековый ореол. Марина Белова со своим необычным инструментом творит чудо.
Краски становятся матовыми, и даже на сцене воцаряется музыкальный полумрак. Публика, затаив дыхание, следит за пальцами Беловой и не смеет отвести глаз. В меру подвижное Allegro сменяет Andante. Насыщенное консонансами, певучее и сладкоголосое, по настроению оно вполне может выполнять роль траурного торжественного произведения. Лютня подыгрывает, раскладывает великолепный музыкальный пасьянс, а на подходе уже Un poco allegro, по многочисленным украшениям, реверансам и незримым па похожее на менуэт.
Быстротечная волнующая Чакона до минор Иоганна Самуэля Эндлера – ещё одна кульминация концерта. На контрасте с приглушенным звучанием Фаша музыка Эндлера – самое настоящее просветление. Сквозь тёмные тучи пробиваются резкие яркие лучи солнца, перечёркивая всё и вся. Скрипки с альтами без устали гонят друг друга вперёд, обгоняя, перегоняя, подрезая, и только лютня возвращает на средневековую землю всё это стремительное безумие.
В завершении концерта исполняется соль мажорный Третий Бранденбургский концерт Иоганна Себастьяна Баха. Цикл из шести концертов, преподнесённых Бахом в 1721 году в качестве подарка маркграфу Бранденбург-Шведта Кристиану Людвигу Бранденбург-Шведтскому, – едва ли не самые популярные произведения великого композитора, исполняемые, как правило, камерными оркестрами. Казалось бы, зачем концерт представлять столь малыми силами? Считается, что Бах намеренно себя ограничивал, чтобы скромность ресурсов становилась импульсом к новым, оригинальным решениям.
Нестандартным решением Баха стало исключение средней части. Классическое Adagio обозначено, но по факту отсутствует. Исследователи полагают, что вместо присутствующей в партитуре модуляции из соль мажора в ми минор в реальности исполнители растягивали каденцию, постепенно подводя слушателя к состоянию низкого старта и готовности воспринимать Allegro assaai.
Между тем концерт подошел к концу, история закольцевалась. Начавшись с Итальянского концерта Баха, Бахом же программа и завершилась. Благодарные слушатели в восторге и не хотят так просто отпускать музыкантов, требуя вишенку на торте. На бис Pratum Integrum повторил финал баховского Бранденбургского концерта.
Ну что тут скажешь: слушать Pratum Integrum – это невообразимое блаженство. Важно понимать, что по нотам, по которым сейчас, в эти самые минуты играют музыканты, возможно, никто ничего и не играл уже много лет. Исполнять нечто неизвестное или порядком забытое на фоне большого соблазна играть то, что популярно, что гарантированно будет хорошо продаваться, – это в некотором роде ещё и подвижничество. Вскрывать новые пласты культуры, знакомить с новой старой музыкой ценителей – это своего рода культурная революция, в результате которой новая музыка может появляться не только из-под пера композитора, но и с покрытой пылью книжной полки.
Авторы материала благодарят менеджмент оркестра Pratum Integrum Анну Андрушкевич и Ольгу Боярскую за предоставленную возможность посещения концерт.
Концерт Pratum Integrum в фото:
