04 октября в Большом зале Московской консерватории состоялся концерт гениальной японской пианистки, композитора и импровизатора Hiromi Uehara. Последнее время на афише пишут только её имя. Это дань моде и веяние времени, но Хироми может себе это позволить, поскольку она одна такая, её не спутаешь ни с кем, а имя говорит само за себя. Достаточно объявить, что состоится концерт Хироми, и аншлаг гарантирован. Не важно, сольный, дуэтом или с аккомпанирующим составом — билеты совершенно точно разлетятся задолго до заветной даты.
Невидимая ведущая строгим голосом объявляет о начале концерта. Пафосный запрет на фото и видеосъемку. Любую. Чудо! Нарушителей буквально единицы. Неужели мы научились подчиняться правилам и уважать пожелания артиста?! Годы идут, а пианистка не меняется. Как обычно, чёрные кроссовки с толстенными подошвами, лосины и яркая блузка-распашонка, между которыми место юбочки заняли модные расклёшенные шорты. Копна волос смешно подпрыгивает на каждом шаге, на каждом аккорде. За клавиатурой концертного рояля Yamaha миниатюрная Хироми. «Это так привычно и надёжно, — говорит пианистка в одном из интервью. — Я играю на фортепиано Yamaha всю жизнь».
Выступление в Большом зале московской консерватории стало одним из концертов в рамках мирового тура в поддержку недавно вышедшего альбома «Spectrum». Почти два часа без перерыва, без малейшей передышки, всё на одном дыхании. В композиции «Kaleidoscope» бесконечные волны в партии левой руки наслаиваются на повторяющиеся пассажи партии правой руки. Яркие ударные акценты и вдруг провал почти в тишину, в глубине которой фоном остаётся лишь мелкий шелест шестнадцатых или тридцатьвторых, и не разберёшь. Пианистка переживает и проживает каждый звук. Склонившаяся к клавиатуре фигура — как символ страсти и чувственности. Редкие мгновения — взгляд в зал, а на лице гамма эмоций, которые невозможно придумать, которые никак нельзя извлечь из ниоткуда.
«Yellow Wurlitzer Blues» — полушутливое название произведения с абсолютно прозрачным началом, в котором много от рэгтайма, переходящего в одноголосую одноручность, которую, в свою очередь, вдруг пресекают дёрганья за басовые струны под открытой крышкой рояля. А на лице Хироми постоянная улыбка. Ещё бы, ведь впереди ударное буги-вуги, переходящее в хроматическую нисходящую эквилибристику, а попутные прогулки по тональностям — на общем фоне вообще легкая ерунда. Что крайне важно — так это чёткость прорисовки и филигранность звучания. Ни капельки каши, будь то стремительные пассажи, бравурные аккорды или закрученные до предела басовые риффы.
Заглавная композиция нового альбома с одноимённым названием «Spectrum» — самая настоящая буря в партии левой руки и могучий квартовый поток в партии правой. Погрузиться, чтобы пережить. Как не утонуть? Как остаться на гребне, не исчезнув в пучине этого музыкального безумия?
Монументальная попурри на тему «Rhapsody In Various Shades Of Blue» — кульминация концерта. Конца и края ей не видно, а Хироми всё играет и играет, выжимая из такой до боли знакомой классики новые краски, переосмыслив, преобразовав, вложив в неё всю себя, но оставив напоследок кусочки маэстро Джорджа Гершвина. Из уважения? Отнюдь. Ведь на нём всё и строится. Встать рядом с классиком. Стать наравне с классиком. Она давно превзошла себя юную, которая покоряла зал бравурностью и техникой. В 2019 перед пришедшими в Большой зал консерватории предстала совсем другая Уехара: помудревшая, заматеревшая, но всё такая же забавная и, в хорошем смысле, музыкально безумная. Самозаводящаяся Хироми заводит себя и вводит в транс слушателей, наполняет пространство всего-то двенадцатью нотами, насыщенными аллюзиями и фантазиями.
Вместе с тем Хироми Уехара может быть трогательной и нежной. «Whiteout» и «Sepia Effect» — совсем другая грань таланта, в которой вполне себе академическая сентиментальность переходит в сладко-кислое приджазованное смузи. А что же дальше? Из недр вдруг возникает полифоничный фрагмент. И это всё в рамках одной пьесы. Зал тонет в овациях, а Хироми сидит лицом в клавиши. Она в этот момент не здесь, не с нами, она ещё переживает музыку, хватая за хвост неслышимые звуки. Наверное, это и есть тот самый «женский джаз», который всем обычен и привычен, за исключением эмоций. Таких внешних переживаний у мужчин просто не бывает. Эта мимика, движения, даже всхлипы и вскрики удесятеряют то, что передаётся слушателям.
«Фортепианная игра состоит из здравого смысла, сердца и технических средств. Все должно быть развито в равной мере: без здравого смысла вы потерпите фиаско, без техники вы дилетант, без сердца — машина», — сказал в своё время великий Владимир Горовиц и продолжил: «Так что профессия таит в себе и опасности».
Хироми Уехара и есть одна сплошная опасность: она сама опасности создаёт, сама их и преодолевает. С неизменной улыбкой она закручивает в узлы ленты мелодий, оставляет их чуть в стороне, чтобы ближе к концу пьесы или даже концерта вспомнить про них и распутать. Как бы ещё понять, где во всём этом беспределе заканчивается импровизация и начинается чёткий расчёт! Видимо, в отсутствии границ между первым и вторым и кроются невообразимые мастерство и талант, позволяющие перемещаться по музыке, атакуя любые высоты, балансируя на грани фола, но так ни разу и не сорваться в жестокое пике.
Концерт пролетает стремительно. Хироми не отпускают. Она выходит на бис один раз, затем ещё… И вот уходит явно насовсем. Её фигура двигается как в замедленном кино, а зрители стараются запечатлеть в памяти каждый шаг, чтобы хватило до следующей встречи. А то, что она ещё вернётся, можно не сомневаться. Хироми в России любят. И, к счастью, это взаимно.
Фото предоставлены агентством Moscow Nights
Фотографии концерта Hiromi в Большом зале московской консерватории:
